Талант зажечь других

Валерий Комаров, профессор кафедры конструкции и проектирования летательных аппаратов, директор научно-образовательного центра авиационных конструкций

— Помню Виктора Павловича Лукачёва гордым, целеустремленным, волевым человеком. Сейчас, спустя годы после совместной работы, я бы добавил — мудрым. Мудрость его проявлялась прежде всего в подборе кадров и в постоянной заботе об их развитии и, скажу казенное слово, эффективном использовании. Лукачёв и его семья оказали на мою судьбу огромное влияние. Расскажу только о нескольких ключевых моментах. Мы жили по соседству. Пришло время поступать в институт. Школу я окончил с медалью, но в то время вступительные экзамены сдавали все. И вот на экзамене по математике Нина Александровна Кожевникова, жена Виктора Павловича, подходит к моему столику и говорит: "Тебе досталась простенькая задача. Вот задача поинтереснее. Попробуй ее решить". Задача оказалась очень сложной, и я в условиях экзамена решил ее с большим трудом. И так было дальше все время: жизнь и КуАИ подбрасывали мне задачки повышенной сложности. Вскоре после окончания института мне удалось участвовать в разработке самолета Ту-144, и я довольно быстро написал новаторскую диссертацию. Оппоненты высказались за то, что ее следует несколько развить и защищать как докторскую. Лукачёв узнал об этом и стал жестко давить на меня: "Рви работу пополам. Защищай первую часть как кандидатскую, а вторую дополнишь и защитишь как докторскую". Мне было очень жалко оформительских трудов и, смешно сказать, хорошей финской бумаги, которая тогда была дефицитом. Я попросил Виктора Павловича разрешить мне защищать написанную работу как можно скорее и заверил, что новую докторскую напишу очень быстро. Но наука не стоит на месте. Стали появляться публикации других авторов в области моих достижений. У меня был ряд новых результатов, но композиция докторской работы как-то не складывалась. Лукачёв вызвал меня. Напомнил о моих обязательствах и сказал: "Отправляйся в отпуск на год. Вот тебе два смотровых ордера на трехкомнатные квартиры. Выбирай, но чтобы в конце отпуска появилась диссертация". Доктора наук были остро нужны институту для создания докторского диссертационного совета и ускорения подготовки собственных докторов. Тогда мы жили в однокомнатной квартире, и у нас родился второй ребенок. В ночных размышлениях у меня быстро сложилась в голове композиция будущей работы, утром я пошел к Лукачёву, чтобы сказать, что принимаю его условия. Через год диссертация была написана. Началась работа с оппонентами, состоялась и непростая, но успешная защита в Московском авиационном институте. Вскоре после защиты мои коллеги, молодые доктора Владимир Андреевич Виттих и Виктор Александрович Сойфер предложили мне организовать и возглавить кафедру автоматизации проектирования, что, в общем, вполне соответствовало моим интересам и квалификации. Но здесь опять мою судьбу крепко взял в свои руки ректор. Он пригласил меня для беседы в форме прогулки около первого корпуса КуАИ (была золотая осень) с ним и секретарем парткома Федором Прокофьевичем Урывским. Они спокойно и аргументированно убедили меня в том, что делать этого не нужно, а нужно готовиться к заведованию "титульной" кафедрой конструкции и проектирования летательных аппаратов. Так вскоре и произошло. 

Далее последовало строительство отдельного корпуса кафедры с огромной лабораторией авиационных конструкций и создание в нем вузовского вычислительного центра. На протяжении нескольких напряженных и созидательных лет я встречался с Виктором Павловичем ежедневно во время строительных оперативок — шло создание кампуса на территории около ботанического сада. Интересно и поучительно было наблюдать стиль работы этого талантливого и могучего человека. 

Хочу рассказать еще об одном эпизоде в истории КуАИ, в котором проявилась широта личности Лукачёва. В конце 70-х годов прошлого века в сообществе ученых, которые активно работали в новой области науки — автоматизированном проектировании, сложилась группа профессоров, которые констатировали недостаточные темпы экономического развития страны и пытались найти пути выхода из прогнозируемого экономического кризиса. Возглавлял эту группу Александр Иванович Половинкин. Он выдвинул идею организации в ряде ведущих вузов подготовки инженерной элиты по специальной системе ЦИПС (Целевая Интенсивная Подготовка Специалистов). По тем временам идея эта была не в полной мере политкорректна. Мы рассказали о ней министру образования РСФСР академику Ивану Филипповичу Образцову. Он горячо поддержал идею ЦИПС и предложил членам инициативной группы обсудить ее с ректорами своих вузов. Сразу после встречи с министром я попросил у Лукачёва аудиенции. Я подробно рассказал ему об инициативной группе, целях и задачах системы ЦИПС. Ректор слушал очень внимательно. Задал несколько вопросов и глубоко задумался. Потом сказал свое обычное "добре, надо подумать". Мне показалось, что этот опытный, успешный руководитель мгновенно оценил актуальность и смелость идеи, плюсы и минусы отбора наиболее способных студентов в отдельные группы, сложность реализации и многое другое. По заданным вопросам мне почудилась некоторая ревность к тому, что инициативная группа напрямую вышла на министра. Впрочем, возможно, я ошибаюсь. Тем не менее уже через несколько дней Лукачёв принял решение об участии нашего института в эксперименте. Было срочно собрано совещание проректоров и деканов, и работа закипела. ЦИПС дал стране очень много полезного. Несколько лет подряд выпускники ЦИПС направлялись на Ульяновский авиационный завод. Они внесли заметный вклад в создание гигантского транспортного самолета Ан-124. Многие выпускники ЦИПС успешно вписались в экономику новой России. Главное в этой истории то, что ученик Лукачёва предложил ему, учителю, сложную задачу, а он без проявления амбиций принял ее к решению, исходя прежде всего из государственных интересов.