Как хранят память

Третья Всероссийская научная конференция историков и архивистов "Историческая наука и архивы в XXI веке" объединила в Самарском университете им. Королёва учёных из Москвы, Санкт-Петербурга, Саратова, Твери, Великого Новгорода, Тольятти, Самары и других городов. О том, какие современные документы будут востребованы у историков будущего, с какими вызовами сталкиваются сотрудники управления государственной архивной службы Самарской области, нам рассказала врио руководителя управления Дарья Трезина.

– Дарья Анатольевна, сейчас люди генерируют гигабайты, если не терабайты информации – фото, видео, документы. Но при этом практически не пишут писем от руки. Какие из этих источников интересны архивам? Как вы их получаете? На что вы обращаете внимание?

– Сначала давайте разграничим понятия: есть официальные документы организаций, так называемая управленческая документация, есть документы личные, в основном это фото-, видео-, фонодокументы. Для нас интересно всё: любой источник по прошествии многих лет оказывается очень важным. На фотографиях или видеозаписях учёные видят приметы времени, на которые современники не обращали внимания – в тот момент они были обыденностью. Сейчас мы, разглядывая исторические фото, можем делать по-настоящему сенсационные открытия, находить новые смыслы в происходящих в те времена событиях.

Теперь о процессе комплектования. По законодательству в сфере архивного дела мы принимаем документы тех организаций, которые входят в источники комплектования, – это, в обязательном порядке, все органы власти и органы местного самоуправления, плюс различные организации, промышленные предприятия, творческие союзы, документы которых представляют историческое и культурное значение и ценность для изучения историками будущего.

– На полях конференции много говорят о семейных архивах, личных фондах. Особенно это относится к личным архивам, связанным с историей семьи в годы Великой Отечественной войны.

– Речь идёт о документах личного происхождения – письмах, фотографиях, домашнем кино и видеохронике. Чтобы их получить, архивы взаимодействуют с выдающимися деятелями в различных сферах или с их родственниками. Но сейчас отчётливо прослеживается тренд именно на собирание личных документов участников Великой Отечественной войны 1941–1945 годов, сейчас любой документ или даже небольшая его часть становятся уникальными. В письмах, которые бойцы присылали с фронта, исторические события отражены через призму восприятия и осмысления конкретного человека. И это тоже важно. Сейчас мы собираем документы, касающиеся периода той войны, из любых источников.

Надо сказать, что мы начали собирать и историю Специальной военной операции. Мы проводим интервью с участниками СВО, собираем личные фонды, взаимодействуем с родственниками, волонтёрскими и общественными организациями, которые оказывают содействие СВО.

Личные документы – богатейший пласт изучения истории через восприятие одного человека, фактически это тот случай, когда человек пишет историю.

– Сейчас большинство документов формируются сразу в электронном виде. А вы опираетесь на бумажные или вам интересны и электронные форматы? У каждого из нас фото- и видеоархив сейчас насчитывает гигабайты. Всё ли важно для архивной службы?

– Архив принимает на государственное хранение и документы на бумажной основе, и документы в электронном виде. К сожалению, сейчас редко кто распечатывает те же фотографии, а, как показывает практика, папирусы и бересту можно прочитать до сих пор, а вот запись на дискете или даже компакт-диске – попробуй найти считывающее устройство! Да и как долго сохраняет этот компакт-диск записанную на него лет пять назад информацию? Но люди привыкли делиться информацией быстро: сфотографировал и тут же отправляешь родственникам или друзьям. Пока огромный пласт современной информации остаётся не у дел. Когда мы доберёмся до разбора этих архивов? В любом случае мы не отказываемся, берём всё. Но надо помнить, что для правильного хранения нужно каждый документ подписать: кто автор, кто на фото, какое событие запечатлено, когда снято. К каждой единице хранения мы делаем подробную аннотацию.

– В этом году появился видеоклип, в котором нейросети заставили уйти со своих постаментов памятники. То есть информационная среда, к которой мы привыкли, становится зыбкой: мы уже не можем с уверенностью утверждать, что в реальности всё так же, как на фото в интернете. Чтобы убедиться, надо прийти и посмотреть на оригинал лично – картина, дом, памятник, вид со смотровой площадки… Архивы выкладывают в сети оцифрованные фонды – а есть ли защита у этих документов? Ведь нейросети могут изменить, исказить, отредактировать всё что угодно!

– Это действительно современная проблема. Те электронные копии, которые мы выкладываем, защищены только водяными знаками. Технологии идут вперёд. Только историки понимают, что архивы – это кладезь информации и эту информацию надо не только оцифровывать и распространять в интернете, но и защищать от воздействия, искажения. Продвигать современные способы хранения, защиты необходимо. Люди привыкли "гуглить", и мало кто задумывается, действительно ли документ выглядит так, каким мы его видим на экране. Какой процент пользователей интернета пойдёт в архив сверяться с оригиналом документа?

– Когда архивист или историк изучает документы, размещённые на электронных ресурсах, как он проверяет их подлинность?

– Историк работает в первую очередь с документами из фондов архивов – с тем, что принято на хранение, что описано и учтено, что подлежит постоянному хранению. И любой документ, который "всплывает" в интернете, необходимо верифицировать в архиве. Ни один историк в своих исследованиях не будет опираться на документы, которые он получил из непроверенных источников.

– Сегодня нейросеть придумывает целые научные исследования, чтобы доказать правильность своих доводов. Как в ситуации появления фейков ниоткуда, нужна опора. И такой опорой могут стать бумажные архивы.

– Не только бумажные. Могут быть и электронные документы. Но они должны быть верифицированы, идентифицированы и сданы на государственное хранение.  

Беседовала Елена Памурзина.
Фото Дарьи Шешуновой.